Джеймс Симкин. Мини-лекции о гештальт-терапии.
Теоретические и практические аспекты.
Многие и, наверно, самые важные противостояния это разнообразные формы широко распространенного раскола личности: Я должен против Я хочу. Они могут принимать форму диалога с воображением родителем, раз воплощенным самообвинение, с людьми вообще т.д., но обе роли всегда обладают ярко выраженными чертами, что вдохновило Перлза (с его склонностью к феноменологическим именованиям) назвать их «собака сверху» и «собака снизу».
Фредерик ПЕРЛЗ
«Собака сверху всегда права, она запугивает, настаивает, она авторитарна и примитивна Собака снизу научилась мастерски ускользать от приказов собаки сверху. Соглашаясь с требованиями только наполовину, собака снизу отвечает «да, но », «я очень стараюсь, а в следующий раз буду стараться еще больше» и «завтра». Собака снизу обычно выходит победителем. Другими словами, собака сверху и собака снизу-это на самом деле два клоуна, которые играют свои странные и ненужные роли на сцене терпимой и немой Самости. Интеграция, или излечение, наступает только тогда, когда отпадает необходимость во взаимном контроле собаки сверху и собаки снизу. Только тогда хозяева выслушивают друг друга. Когда они придут в чувство (в данном случае, выслушают друг друга). откроется путь к интеграции и объединению. Шанс превратиться из расколотой личности в целостную становится реальностью» (Perls, 1961).
Фредерик ПЕРЛЗ
Дж.: Я хочу рассказать немного о концепции собаки-сверху и собаки-снизу. Теория в том, что собака-свверху состоит из всех интроецированных, проглоченных «должен» (то, каким ты должен быть в суждениях, мыслях, способах бытия), которые могут соответствовать или не соответствовать тому, кем ты хочешь быть сейчас. Идея собаки-сверху в том, что ты проглатывал все, что когда либо интроецировал и что необязательно нужно было тебе в тот момент, ведь родители, учителя или кто-либо еще принуждали тебя это глотать. Это включает все мысли, отношения, способы действия и т. д. Собака-сверху содержит все эти интроецированные модели поведения (ways of behavior), которыми ты все еще «щеголяешь» (trot out), даже если в настоящий момент эти отношения или способы поведения необязательны или даже неподходящи.
И тогда ты также развиваешь и противодействующую этому силу — собаку-снизу. Собака-снизу это саботажник, это тот, кто говорит «Конечно я сделаю это, но завтра». При помощи энергии, направленной на саботирование «заставляющей части себя», собака-снизу рассеивает значительную часть энергии, которая направляется на все «должен»-намерения, происходящие из долженствующей части.
Когда я рассматриваю мои «должен», например «Я должен позвонить моим родителям» и в то же время спрашиваю себя «Хочу ли я позвонить моим родителям?», то могу обнаружить, что звонок им в данный момент это то, что имеет значение для меня, что я хочу этого здесь и сейчас. И как только я беру что-либо из «долженствующей» реальности (“shouldistic” realm) и кладу это в «являющуюся» реальность («isistic» realm) (что-то, что я хочу сделать, что подходит мне), тогда у меня появляются выборы без растраты большого количества энергии и чувства вины. Хочу ли я этого? Я не знаю хочу ли я этого. ОК! Если я не знаю этого, то я могу экспериментировать. Экспериментировать значит рисковать и познавать. Это не значит знать результаты заранее. Ты можешь обнаружить «Это правда — я не хочу звонить им». Это больше не «Я должен звонить им». Я ответственен за то, звонить им или нет.
Есть несколько способов обращения с собакой-сверху.
Первый способ это идти вместе с ней и преувеличивать ее настолько, пока это не становится нелепым.
Другой способ это следовать за ней и никогда не подвергать ее сомнению.
Самый сложный путь это рассматривать каждое «должен» в настоящий момент.
После многих годов опыта моя собака-сверху остается все такой же хитрой и знает как ввернуть мне свое «должен» без того, чтобы я даже попытался это рассмотреть. Так что если у вас ясномыслящая, умная собака-сверху, «должнизм» («shouldism») иногда невозможно заметить до того, как вы совершите это «должен», вы просто сделаете это не обращая внимания. Борьба с умной собакой-сверху в одиночку очень сложна.
Но это довольно просто, если ты работаешь с терапевтом, который отражает (возвращает – reflect) тебе «То, что ты делаешь сейчас, это…». Он указывает тебе, что ты говоришь от собаки-сверху в данный момент. Когда ты работаешь с собой и у тебя умная собака-сверху, тогда другие пути обычно проще. Один путь в том, чтобы преувеличивать собаку-сверху и наблюдать за тем насколько это нелепо, насколько она вне действия и посмеиваться над ней из-за кулис. Но это зависит от того умеешь ли ты посмеяться над собой. Если ты из тех людей, кто принимает себя очень серьезно, то эта техника не сработает.
Это выгорит, если у тебя есть чувство юмора, чувство собственной смехотворности. Есть кое-что странное в человеческой природе, включая и мою собственную. Я могу посмеяться над собой, если становлюсь внимателен к тому, что действую из «должен», как-будто моя собака-сверху лучше знает, что мне нужно. Это как если бы те, кто дал мне эти «должен» (родители, учителя и т. д.) были сообразительнее чем я и знали бы лучше, чем я о том, что мне действительно нужно. Я единственный человек, который на самом деле знает, что в данный момент мне подходит. Так что, когда что-то, что не является мной начинает меня подталкивать, я становлюсь скептичным к этому. Я сопротивляюсь собаке-сверху высмеивая ее.
Другой путь работы с собакой-сверху — это игра в перфекциониста, всегда делать то, что собака-сверху требует и никогда не сомневаться. Если ты делаешь это, то может произойти так, что ты и твоя собака сверху сольются воедино и значит с собакой-сверху не будет никаких проблем. У тебя будет на самом деле «долженствующее я» и не будет игры собаки-сверху и собаки-снизу. Ты всегда делаешь то, что собака-сверху тебе говорит, ты всегда М-р Пропер (Mr. Clean), бойскаут, хороший мальчик. У тебя больше нет проблем с собакой-сверху.
Слуш.: Не может ли он стать еще более самозаставляющим (top-doggish)?
Дж.: Нет, в тот момент как собака-сверху становится частью твоей морали, этики, стиля жизни, это уже не заставление. Это больше не интроект, это становится частью того, что тебе подходит. Так что, если собака-сверху говорит «ты не должен опаздывать», а собака-снизу говорит «нет», то борьба продолжается. Однако если я иду с собакой-сверху и это мне подходит, то это уже не борьба. Я просто прихожу вовремя без оспаривания, это становится частью меня. Это больше не чуждый мне объект, который я заглотил целиком, больше не интроект.
Мне нравится экспериментировать. В течение многих лет я воображал, что ставлю себе утром будильник потому, что ДОЛЖЕН просыпаться, но я не хотел этого. Я ненавидел свою работу, и не позволял обращать себе внимание на то насколько я ее ненавидел. Сейчас для меня нет сложности в том, чтобы вставать в определенное время или не опаздывать. Я не заставляю себя это делать, это стало частью меня.
Еще я обнаружил то, что когда я теряю себя двигаясь куда-то, то у меня появляется рационализация «у меня плохо с чувством цели», что с одной стороны правда, а с другой стороны запудривание мозгов (bullshit – слоновье дерьмо, запудривание мозгов, одно из любимых выражений Перлза). Теперь теряя себя я говорю себе предельно ясно: «Джим, ты не хочешь идти туда, но заставляешь себя это делать». В этой точке у меня появляется выбор: я могу признать, что я не хочу идти туда, и толкаю себя туда; затем я могу согласиться с этим если это то, чего я хочу. Я не предлагаю отказываться от суждения или планирования. Я предлагаю использовать свою внимательность, чтобы посмотреть — где я нахожусь в данный момент и затем делать то, что подходит для меня в данный момент.
Иногда я иду туда, куда я не хочу идти. Я могу душить и заставлять себя идти куда-то куда я не хочу. Я все еще не всегда прислушиваюсь.
Я чувствую себя очень хорошо, когда выполняю обещанное. Я экспериментировал с тем, чтобы не выполнять обещание и чувствовал себя от этого ужасно. Мне подходит быть ответственным, что предполагает брать на себя обязательства. Что я выучил о себе, так это то, что я не буду обязывать себя делать вещи, про которые я знаю, что они точно мне не понравятся. Я не принимаю приглашения на большие коктейльные вечеринки — я ненавижу их! Я не люблю митинги и скучаю на заседаниях комитетов. Это те действия, которые мне не нравятся.
Я не беру на себя обязательства за те вещи которые мне не нравятся, даже если какая-то цыпочка говорит мне «Ну давай же», я не чувствую никакого возбуждения и интереса, но в моей голове могут появляться мысли типа «Но ей же может быть неприятно» или «Я должен». Это все запудривание. Если я не чувствую где-то возбуждения и интереса, то я говорю «Нет».
Слуш.: Ты соглашаешься на те вещи, которые подходят тебе и следовательно ты можешь быть ответственным за них?
Дж.: Я фантазирую, что могу быть ответственным за них.
Слуш.: Джим, у меня есть практическая проблема с тем, чтобы делать то, что я хочу. Например, если ко мне приходит клиент и я не хочу его видеть, иногда я говорю «Я не хочу работать с тобой». Но у меня начинаются финансовые проблемы и я этим обеспокоен.
Дж.: По мне, так ты даешь задний ход. Чем больше я говорю «Нет», тем больше звонит мой телефон, тем больше я получаю предложений. У меня нет проблем с доходом. Это очень важно — выбирать с кем ты хочешь работать и где ты хочешь работать. Говоря «Нет», я добиваюсь большего количества стуков в мою дверь.
От автора: Мой авторский перевод главы “Top-dog-Under-dog” из книги Джеймса Симкина “Мини-лекции по гештальт-терапии” (“Gestalt therapy mini-lectures.”).
Автор перевода АНТОН СОРОКИН: https://www.b17.ru/id204474/
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.